Мутации языков

Notice: Undefined offset: 19 in /var/www/www-root/data/www/374.ru/tpl_text/text_picture.php on line 73
Это положение в лингвистике считается общепризнанным и едва ли не самоочевидным (достаточно сравнить, например, термины родства в разных европейских языках), однако строго научное доказательство было получено только сейчас, с публикацией двух новых исследований в журнале Nature.

Оказалось, что при изучении таких продуктов социального и культурного развития, как язык и речь, может с большим успехом привлекаться инструментарий эволюционной биологии. Словно гены, слова ведут безжалостную борьбу за выживание и испытывают мощное давление со стороны факторов своего рода "речевого мутагенеза".

Биолог Марк Пейджел (Mark Pagel) и его коллеги из британского Ридингского университета (University of Reading), используя базу данных по сравнительным характеристикам индоевропейских языков, проследили за изменением слов, используемых для передачи двух сотен различных значений в 87 различных языках.

Некоторые смысловые значения (например, "вода", "water" (англ.), "Wasser" (нем.), ср. готское "watō"; или число "два", "two" (англ.), "zwei" (нем.), "deux" (фр.), "duō" (греч.), "due"(ит.), "dos" (исп.) и т.д.) передаются созвучными или так или иначе родственно связанными словами, восходящими к одному праязыку, тогда как некоторые другие (например, "хвост" - "tail" (англ.), "Schwanz" (нем.), "queue" (фр.), "oupa" (греч.),"coda" (ит.) и "cola" (исп.) или "птица" - "bird" (англ.), "Vogel" (нем.), "oiseau" (фр.), "pouli" (греч.), "uccello" (ит.), "pájaro" (исп.) и т.д.) выражены многими очевидно несвязанными между собой словами (по крайней мере, в пределах этих 87 языков), и это указывает на то, что они сильно изменились за последние 6-10 тысячелетий (общий возраст индоевропейских языков).

Для определения частоты использования выбранных 200 значений в разных языках исследователи обратились к обширным базам данных по четырем современным индоевропейским языкам - английскому, русскому, испанскому и греческому. В результате выявилась четкая закономерность: чем чаще то или иное значение используется в речи, тем меньше наблюдалось изменений в соответствующих словах.

Из этого следует, что наиболее важные лингвистические элементы являются также и "ультраконсервативными". Впрочем, группа профессора Пейджела также выяснила, что такие части речи, как предлоги и союзы, нашей речью считаются все-таки "менее важными" и меняются с большей вероятностью, чем критически важные для нее числительные, местоимения и так называемые местоимения-наречия (т.е. слова, которые указывают на признак действия или признак признака) - такие как "who", "what", "where", "when", "how", "not" ("кто", "что", "где", "когда", "как" и "нет").

Исследователи теперь научились чисто математическими методами достоверно предсказывать вероятные "темпы мутации" для каждого слова, основываясь на его частоте и функциональных особенностях.

Наиболее часто используемые слова, согласно этим предсказаниям, скорее всего останутся устойчивыми на протяжении ближайших 10 тысяч лет, что позволяет считать эти "культурные артефакты", или мимы ("memes") более устойчивыми, чем даже некоторые гены (понятие "саморазмножающихся", перепрыгивающих из сознания в сознание мимов и соответствующего "мимофонда" ввел в 1976 г. в своей книге Ричард Доукинс (Richard Dawkins) - выдающийся британский ученый-этолог, блестящий популяризатор науки и убежденный атеист).

Второе исследование, проводимое американским аспирантом-математиком Эрезом Либерманом (Erez Lieberman) из Гарвардского университета (Harvard University, Кембридж, штат Массачусетс) и его группой, демонстрирует подобный эффект на примере одного лишь английского языка.

Коллеги Либермана Джо Джексон (Joe Jackson) и Тина Тэнг (Tina Tang) под руководством математика Мартина Новака (Martin A. Nowak) "прочесали" учебники грамматики по староанглийскому языку и получили список из 177 неправильных староанглийских глаголов.

Неправильные глаголы (в современном английском языке их свыше четырех сотен, и они создают изрядные трудности для изучающих этот язык как иностранный) не подчиняются общепринятым правилам при образовании прошедшего времени и страдательного залога. Дело в том, что современный английский по своему составу едва ли не на 2/3 состоит из корневых слов германского и французского происхождения (представленных примерно в равной пропорции), на 20% из латыни и 3% из греческого.

Такое смешение всего и вся до определенного момента приводило к достаточно быстрому упрощению языка, но в XVII-XVIII веках в этот вполне естественный процесс вмешались лингвисты, которые закрепили в грамматиках того времени уже сложившуюся ситуацию. Отмирание окончаний в словах они сочли признаком деградации, а не прогресса, и хотя не смогли вернуть уже исчезнувшие окончания, решили хотя бы "законсервировать" сохранившихся "динозавров", что им и удалось, благодаря повсеместно распространившемуся образованию.

Если бы не эти усилия лингвистов, то неправильных глаголов в современном английском (т.е. "окаменелостей", оставшихся от шести мертвых правил, с помощью которых образовывали прошедшее время) было бы гораздо меньше, и школярам жить было бы гораздо проще. Огромное количество неправильных английских глаголов и охраняемые грамматиками окончания, кроме всего прочего, не дали возможности английскому языку преобразоваться в полностью аналитический язык (из синтетического, хорошим примером которого является, например, русский).

Из найденных группой Либермана глаголов 145 оставались неправильными еще в среднеанглийском языке (конец XI - конец XV вв., языке "Кентерберийских рассказов" Джефри Чосера (1340-1400)), а 98 остаются неправильными и поныне, в течение долгого времени успешно противостоя тенденциям обращения в "правильные".

Когда Либерман и его коллеги сопоставили свои наблюдения с информацией о частоте употребления каждого глагола, то сразу же нашли ясную закономерность. Наиболее часто используемые глаголы (вроде "be" - "быть", "have" - "иметь", "come" - "приходить", "go" - "идти" и "take" - "брать") стабильно на протяжении столетий оставались неправильными. А чем реже глагол используется в речи, тем с большей вероятностью он рисковал превратиться в правильный.

Например, правильной формой глагола "help" (’помогать’) в прошедшем времени раньше считалась "holp", а теперь - "helped". За прошедшие 1200 лет 91 процент из самых редких глаголов в списке Либермана (включая "bide" - ’ждать, выжидать’, "delve" - ’копать, рыть; тщательно изучать’, "hew" - ’рубить, рассекать’, "snip" - ’резать, отрезать, разрезать’ и "wreak" - ’мстить; давать выход, волю (чувствам)’) "поменял свою ориентацию".

"Лучшую десятку самых употребимых глаголов английского языка составляют именно неправильные глаголы, несмотря на то, что все неправильные глаголы представляют лишь 3 процента словарного запаса", - говорит Эрез Либерман.

Исследователи даже выдают свой прогноз: следующим неправильным глаголом, который превратится в правильный, станет "wed" (’женить(ся); выходить замуж; вступать в брак’). В настоящее время он спрягается как "wed", однако ему на смену уже приходит версия с суффиксом "-ed" - "wedded". На страницах новой работы выведено замечательное правило: "время "полураспада" неправильных глаголов пропорционально квадратному корню из частоты их употребления".

Впрочем, комментаторы отмечают, что при всей продуктивности аналогий языкового развития и дарвиновской эволюции, все-таки достаточно легко отыскиваются такие примеры, которые совершенно необъяснимы в рамках чисто "биологической" трактовки.

   
автор: Максим Борисов